Вслед за своим известным предком, давший миру сгулу от онкологии (см. здесь https://silatehilim.com/2sgulot/) он открывает в Натании больницу «Ланиадо» и при этом, просит своих учеников не навязывать веру больным, а своим поведением делать каждый день Кидуш Ашем и тем самым, приводить людей к тшуве.
Сипурей Цадиким
Кевер Рабби Йегуда бар Илай
Однажды Адмор Клаузенберг пошел со своими хасидами на Кевер Таны Рабби Йегуда бар Илай. Они прочли Теилим, а затем помолились Минху, поскольку уже темнело. После Минхи настроение Ребе изменилось; что-то беспокоило его. Когда ученики спросили его, что случилось, Ребе объяснил: «Рабби Йегуда бар Илай говорит в «Масехет Брахот» (4-й перек, 1-я Мишна), что нужно молиться до Плаг а-Минха – за 1 час или 1 час с четвертью до темноты (по этому поводу был махлокет). Несмотря на то, что мы не придерживаемся его мнения, это было бы хуцпа (наглостью) молиться Минху на его Кевер после времени, которое он определил. Мы должны вернуться завтра и все исправить. На следующий день они вернулись на Кевер Рабби Йегуда бар Илай. На этот раз они пришли пораньше днём и помолились Минху перед Плаг а-Минха, в соответствии с мнением Рабби Йегуды бар Илай. После того, как они закончили молиться Минху, Ребе почувствовал, что груз тяжести покинул его. Он исправил то, что считал оскорблением для великого Таны Рабби Йегуда бар Илай. (Сефер «Магид» Рабби Пейсаха Крона) Кевер Раби Менахем Мендель из Витебска
Адмор Клаузенберг часами плакал на Кевер Ребе Менахем Менделя из Витебска. Реб Шмуэль Унсдорфер был одним из самых близких и преданных последователей Ребе из Цанз. Позже он стал тестем сына Ребе, Ребе Цви Элимелеха, который в настоящее время является Клаузенбергерским Ребе Нетании. Ребе Шмуэль рассказал следующую историю. Однажды они поехали по Киврей Цадиким. На каждом кевере, на который приходил Ребе со своими хасидами, они читали Теилим, потом переходили к следующему кеверу и там также читали Теилим. Так продолжалось до тех пор, пока они не дошли до Кевер великого Рабби Менахема Менделя из Витебска – ученика Магида из Межерич, который переехал в Эрец-Исраэль в 1777 году.
Когда они подошли к его могиле – Ребе бросился и буквально распластался на его кевере и плакал, и плакал – два часа подряд. Некоторое время спустя, Ребе Шмуэль Унсдорфер спросил Ребе, почему он читал Теилим на всех всех предыдущих могилах, а именно в этом месте плакал, как ребенок? Ребе ответил, что он так далеко от Рабби Акивы и всех мудрецов Талмуда, поэтому он просто читал Теилим. Реб Шмуэль собрался с духом и спросил: «При всем уважении, какое отношение Ребе имеет к великому Витебскеру? Он был одним из величайших талмидов Магид из Межерич». Ребе ответил: «По сравнению с Витебскером, я тоже ничто, но вы должны понимать – Талмидей Баал Шем Тов приняли на себя особый «месерут нефеш», чтобы помочь каждому еврею даже после своей смерти. Так что да, я имею к нему отношение, и поэтому я лежал на его кевер и плакал».
Пасхальный седер
Однажды при личной встрече, Рабанит Хава Куперман рассказала об Адморе Клаузенберг с огромным теплом.
Когда Ребе приехал в Израиль после пережитого в Холокосте, где он потерял 11 детей и жену, уже после Америки, где успел возродить жизнь общины, – он решил в Песах устроить пасхальный седер для всех, кто пережил Шоа. Собрав изможденных евреев, переживших ужасы войны и потерю близких – Ребе начал седер, но тут возмущенные евреи начали роптать, не желая принимать участие в никаких религиозных ритулах: «если Б-г оставил нас – то к чему все это» – говорили они…
И тогда Рабби Йекутиэль сказал:
– «Вы помните сколько евреев вышло из Египта – 20% – 1/5-я, а сколько вышло из Шоа – правильно тоже 1/5-я евреев».
– «Вы помните, что сделали евреи, когда прошли Ям Суф, а ведь никто не знал, чем все закончится. Да, они запели «Шират а-Ям» – сделали Кидуш Ашем, что остались живы. Вот и мы с вами, выйдя из этой печи Шоа, сейчас сделаем Кидуш Ашем. Мы, оставшиеся в живых, сделаем за тех, кто не смог выйти».
И люди стали протягивать стаканы, чтобы им налили вино и слушать свой первый послевоенный пасхальный Седер.
В книге «Клаузенбергский Ребе – годы войны» на странице 36 описывается, как во время Холокоста, Ребе из Клаузенберг учил своего помощника соблюдать следующие 3 правила, чтобы спастись от любой опасности: – строго следить за тем, чтобы голова была все время покрыта; – соблюдать законы омовения рук; – когда в опасности – произносить 3 пасука [интересно, что во всех 3-х молитвах есть противодействие силе Амана]:
1. Имя мамы Авраама Авину– «Амтелай бат Карнево». «Мать Аврама – Амтелай бат Карнево, а мать Амана – Амтелай бат Орветай, и знак тебе (для различения их) – чистое к чистому, нечистое к нечистому – имя матери Амана – Орветай от слова «орев» (ворон).
2. Пасук: יבא המלך והמן היום – «Яво hамелех ве-Аман hайом» – (пусть придет сегодня царь с Аманом). (Мегилат Эстер 5:4) В «Мегилат Эстер» не написано Имя Вс-вышнего. Но Ари а-Кадош учит, что Имена Ашема можно обнаружить в рашей и софей тевот псуким «Мегилат Эстер». Так в пасуке: «Яво hамелех ве-Аман hайом» – (יבא המלך והמן היום) – первые буквы образовывают Святое Имя, символизирующее Рахамим. Аман произнес перед своей женой и друзьями фразу: «[Вехол] зех эйнено шовех ли» (Мегилат Эстер 5:13) – (וכל] זה אינינו שוה לי) – «все это ничего не стоит для меня», где ставит Святое Имя в обратном порядке, что приводит к Мидат а-Дин (судам). Эстер же, приглашая на пир, произнесла фразу, меняющую порядок букв Имени Ашема, превращая суды в Рахамим: «Яво hамелех ве-Аман hайом».
Мы хотели бы показывать вам уведомления о последних новостях и обновлениях.
