Рабби Меир бен Арье Лейб из Перемышлян (1783—1850)
Йорцайт – 29 Ияр – Эрев Рош Ходеш Сиван
Место захоронения – Львов, Перемышлян
Он был сыном Рабби Арье Лейба из Перемышлян, который был сыном Рабби Меир а-Гадоль из Перемышлян, ученика Бааль Шем Това. Когда Реб Меирл был маленьким мальчиком, он уже был особенным. Его мать говорила о нем: «Такие Мейрлех не растут в каждом саду» (Мейрлех морковь на идише).
Реб Меирл и Реб Исроэль из Ружина были очень хорошими друзьями, хотя у них были совершенно разные способы служения Вс-вышнему. Ружинер жил в роскоши, а реб Меир жил очень скудно. Однажды Реб Меирл ехал в простой повозке, запряженной одной лошадкой, и встретил ружинского Рабби Исроэля, едущего в повозке, запряженной четырьмя сильными лошадьми. Реб Меир спросил его, зачем ему это нужно. Ружинер ответил, что если он застрянет в грязи, то эти лошади легко смогут его вытащить. Реб Меир ответил: «Поскольку у меня есть одна слабая лошадь, я в первую очередь стараюсь не залезть в грязь».
Он также был в очень хороших отношениях с Гедолим из не хасидского мира, такими как Реб Шломо Клюгер и Реб Йосеф Шауль Натансон.
Реб Мейр’л был известен, как Баал Руах ха-Кодеш, человек, который знает вещи через Святого Духа, дарованного даже в наши дни, когда у нас нет пророков. Он был также известен как человек, вызывающий Небесную помощь людям, и к нему стекалось множество евреев.
Рабби Меир был известен также, как и паштан, а также благодаря благотворительности и поддержке нуждающихся. Также известен особой любовью к Израилю и защите даже преступников Израиля. Свои беседы и поучения он произносил на уровне, соответствующем простому народу, и всегда находился среди простого народа.
Его учения и рассказы о нем были написаны в «Ор Меир», «Меир» и «Марганита Дерби Меир».
Сипурей Цадиким
Рассказывают о чудесном исцеление дочери Рабби Меира.
Когда дочь Рабби Меира умирала от «чахотки», врачи сказали, что ей осталось не больше одного дня. Случилось это в праздник «Симха-Тора» и, как положено, Рабби Меир плясал. Плакал, давился слезами, но веселился, как велит священная книга Тора. И вдруг, он остановился посреди зала, поднял красные глаза к Небу и сказал:
«Г-споди! Ты велел трубить в шофар в Рош а-Шана – Меирка трубил. Ты сказал поститься в Йом-Кипур – я постился. Сказал построить Сукку и жить в ней – я сделал. А теперь Ты велишь веселиться? Ведь сказано в Талмуде, что надо радоваться беде, как радуются счастливому случаю, благодарить Тебя за зло и добро в равной мере. Так вот, у меня большая «радость» – дочь умирает. Ведь сказано: нельзя смешивать две радости. Так чему же прикажешь радоваться – болезни дочери или празднику»?!
Святость во всем
Однажды в его кабинет впустили женщину. Как только она увидела Ребе, она разрыдалась.— Что тебя беспокоит? – спросил Реб Меир. Рыдающая женщина едва могла говорить, но ей удалось произнести слова: «Ребе, у меня нет детей; пожалуйста, дай мне свое благословение».
Ребе был полон сострадания к боли женщины и ответил ей: «Да будет воля Вс-вышнего, чтобы твоя просьба была исполнена».
Вооруженная благословением святого человека, женщина уверенно пошла домой и стала ждать, пока его слова сбудутся. Не прошло и года, как раввин Меир получил письмо из далекого города от человека, которого он не знал.
Когда он прочитал письмо и вынул бумаги из конверта, он был потрясен, обнаружив банкноту на огромную сумму в 300 рублей. В письме говорилось: «Моя жена только что родила ребенка благодаря благословению Ребе. Я прошу Ребе принять этот подарок в знак благодарности».
Огорчение Реба Меира было не только не приятно, но и было очевидным, когда он протянул руку и положил банкноту на дальний конец стола, как будто хотел оставаться от нее как можно дальше. Тогда он позвал своих детей, чтобы они немедленно пришли к нему, чтобы обсудить важное дело.
Когда они прибыли, он привел их в свою комнату и указал на письмо: «Сегодня я получил письмо, полное ошибок и лжи. Во-первых, там говорится обо мне как о святом человеке, а это явно неверно. Во-вторых, вся посылка письма ложна, ибо этот человек приписывает мне рождение своего сына. Как смешно! Какое мне дело до таких высоких материй, как рождение и смерть? Я святой человек, если могу контролировать эти вещи? Поэтому я решил немедленно вернуть ему деньги».
Его дети были шокированы. Первым заговорил старший. «Отец, мы очень бедны. Возможно, Вс-вышний сжалился над нами и решил положить конец нашей бедности с помощью этого человека. Возможно, с нашей стороны было бы неправильно и неблагодарно не воспользоваться этим».
Все согласились. Лишь Ребе стойко утверждал, что деньги необходимо вернуть заблудшему отправителю.
Переворачивали дело так и сяк, но стало ясно, что никакого согласия достичь не удалось. Семья решила обратиться со своей дилеммой в раввинский суд. Судьи выслушали обе стороны дела и затем пришли к своему решению – Ребе должен оставить деньги себе. Действительно, Ребе Меир был настолько скромным человеком, что отрицал, что является цадиком, чьи благословения могли бы помочь бездетной женщине, но женщина и ее муж, очевидно, думали иначе. По их мнению, именно молитвы Ребе привели к рождению их ребенка, и они отдали деньги исключительно как подарок от всего сердца. Поэтому было совершенно нормально оставить подарок себе.
Ребе и его дети покинули комнаты Бейт Дина в совершенно разном настроении. Дети были удовлетворены тем, что судьи поддержали их мнение. Ужасающая бедность, в которой они жили, будет облегчена, по крайней мере, на время. Однако это решение не принесло успокоения их отцу. Хотя раввинский суд постановил, что он имел полное право оставить себе деньги, его собственное сердце было тревожно. Он решил обратиться с проблемой к своей жене Ребецин. Как спутница его жизни и женщина, чье видение всегда было ясным, она должна была стать окончательным арбитром в этом деле, поскольку он полностью доверял ее суждениям.
Ребе и его дети вошли в дом и попросили Ребецин прийти и посидеть с ними; им нужно было обсудить с ней что-то очень важное. Когда семья села за стол, Ребе рассказал ей обо всех деталях проблемы, ничего не упустив, но подчеркнув собственное беспокойство по поводу причины получения подарка.
Ее дети, с другой стороны, подчеркнули, насколько легче станет их жизнь теперь, поскольку Вс-вышний явно хотел помочь им выбраться из бед, отправив им эти деньги.
Она молча выслушала обе стороны, а затем повернулась к мужу. «Мой дорогой муж, всю свою жизнь ты оберегал себя даже от дегустации еды, кошерность которой вызывала сомнения. Даже когда вы обнаруживали, что она на 100% кошерная, вы воздерживались от ее употребления, если кошерность была под вопросом. Сейчас мы столкнулись с той же ситуацией, с той лишь разницей, что вопрос стоит о допустимости денег, а не еды. Почему вам следует действовать иначе?
Рабби Меир говорил:
«Когда я был молод, не хотел я быть старостой, распределяющим милостыню, но однажды увидел такой сон: стоит очередь в рай. Первым подходит к вратам знаток Торы. Отодвигают его стражи в сторону: «Не спеши, надо проверить, не было ли твое занятие Торой фальшивым».
Подходит Цадик (праведник), говорят ему: «Повремени, надо проверить, не были ли твои молитвы фальшивыми».
Подходит еврей, раздававший милостыню, говорят ему стражи: «Заходи, монеты твои не были фальшивыми и спасли людей от голода».
Спросили рабби Меира: Почему на пасхальном блюде есть марор – память о горечи рабства, но нет денег – памяти о добыче, взятой при рассечении моря?
Рабби Меир ответил: «горечь у нас есть до сих пор, а от добычи моря давным-давно ничего не осталось».
Пусть Зхут Цадика хранит Ам Исраэль!
