Событие: 24 Тишрея Йорцайт/Илула Рыбницкого Реббе
Рыбницкий Ребе – Рабби Хаим- Занвл бен Моше
Йорцайт – 24 Тишрея;
Место Захоронения – Монси, Америка.
Святой праведник Адмор из Рыбниц – Рабби Хаим Занвиль Абрамович, благословенна память праведника, родился в 1898 году в городе Бучан на Буковине. В возрасте 2,5 лет остался без отца и воспитывался в доме раби Аврума Матитьяу, цадика из Штефанешт, который был внуком знаменитого раби Исруэля из Ружина, с которым сам великий дед еще успел в возрасте 3 лет проучить в первый раз весь алефбет. Штефанештский Ребе является одним из лидеров еврейства Румынии, его портрет до войны висел в каждом еврейском доме. Праведник высочайшей святости, творивший чудеса, он каждый день до глубокой ночи принимал множество людей, приходивших к нему за советом и благословением. Вот что рассказывал о нем его воспитанник Рыбницкий Ребе. Однажды во время первой молитвы Йом Кипура «Кол Нидрей» в бейт-мидраше Штефанешта было очень тесно от множества людей.
Когда на это пожаловались Ребе, тот сказал: «Пусть все живые снимут с головы талес». Как только люди начали делать это, зал наполовину опустел. Все души, пришедшие из другого мира, которые были обязаны себя скрывать, срочно его покинули.
После его смерти в начале 30-х годов могила цадика из Штефанешта являлась местом массового паломничества.
После войны, в начале 50-х, тело цадика было привезено в Святую Землю и похоронено недалеко от Бней-Брака в Гиватаиме. Сегодня это место посещают множество людей. Интересно, что в самом городе Штефанешт, где евреев нет уже много лет, место его захоронения, где когда-то была могила Ребе, бережно охраняется местными жителями.
Они считают это место святым, приходят туда для молитвы, молодожены посещают его перед свадьбой, веря, что оно несет благословение.
У штефанештского цадика не было своих детей, и он воспитывал раби Хаима Занвиля, как сына.
Тору он учил у Ребе и параллельно у Гаона Раби Иеуды Лейба Цирмесона, который дал ему смиху раввина. Как-то он рассказал, что уже в возрасте 18 лет знал весь Талмуд с Раши. После свадьбы раби Хаим Занвиль жил в разных городах, но, в конце концов, поселился в Рыбнице, Молдавия, где прожил все свои годы, проведенные в Советском Союзе.
После войны, когда Советская власть окончательно укрепилась в этом районе и начала методически, с корнем уничтожать еврейство, Рыбницкий Ребе стал одним из немногих, на которых держалось все еврейство. Координируя свои действия с хабадским подпольем, он поддерживал миньяны и миквы, организовывал подпольное обучение Торе детей и взрослых. Будучи шойхетом и моэлем, он был способен преодолевать многокилометровые расстояния через непроходимые леса, для того чтобы сделать еще одно обрезание или провести шхиту. Всего за свою жизнь Ребе обрезал несколько тысяч еврейских детей. В знак поддержки Любавический Ребе передал ему из США в подарок сидур, которым он очень дорожил и по которому прочитывал каждый Шабат всю книгу Теилим.
Но главным для евреев было то, что он являлся цадиком, который благословлял, лечил, спасал и помогал в самых безвыходных ситуациях. Ведя нищенский образ жизни, одетый в старую поношенную одежду, человек не от мира сего, он принимал множество людей.
И каждый мог видеть, что в наши дни, когда наука все объяснила, и все знает, когда Гагарин был в космосе, и никого там не встретил, есть Б-г, Который награждает и наказывает, и Который дает тем, кто по-настоящему служит Ему, силу ждать чудеса.
За свою деятельность Рыбницкий Ребе подвергался преследованиям. Частично его спасали личные связи с представителями местных властей, которые были Ребе обязаны.
Дело в том, что в годы войны некоторые из них были партизанами, а Ребе, рискуя жизнью, собирал для них продовольствие и посылал его в лес, что спасало их от голода. Кроме того, были ситуации, когда они сами вынуждены были просить его помощи, чтобы вылечить их родных и близких. Ребе о них молился, и это помогало.
Из Советского Союза Ребе выехал в 1973 году, когда стали выпускать. На Святой Земле он поселился в начале в Бней-Браке, а затем в Иерусалиме, живя в одном доме с равом Ицхаком Зильбером, о чем тот рассказывает в своей книге. Появление Ребе из Рыбниц произвело в Эрец Исроэль неизгладимое впечатление. Из далекой России приехал цадик, удивительно напоминающий рассказы о праведниках прошлого, который постится целыми днями, видит вещи скрытые и творит чудеса. Маленькая квартира Ребе была целыми днями набита людьми. К нему приходили все: ашкеназим и сфарадим, хасиды и литваки.
По воспоминаниям, сидур Ребе, по которому тот молился, был набит многочисленными записками с именами и просьбами.
Из уст в уста передавались удивительные подробности.
Когда в Шабат после молитвы люди проходили перед ребе, чтобы сказать ему: «А-гит шабес», он всем подавал руку. Но тому, кто перед Шабатом в микве не был, он руки не подавал, безошибочно чувствуя это.
Ребе вскоре столкнулся и с другой проблемой. В Израиле, как и при коммунизме, за еврейство нужно было бороться. В 70-х годах началась большая (относительно) алия евреев из СССР. В основной массе это были оторванные от еврейства, лишенные элементарных представлений и знаний люди.
Но из района Закарпатья, откуда приехал сам Ребе, приезжали и соблюдающие семьи, и традиционные евреи, у которых еврейство еще было сильно, тем, с кем он имел дело еще в Союзе. Таких олим власти сознательно селили на периферии, подальше от центров Торы Иерусалима и Бней-Брака с тем, чтобы ассимилировать их и их детей в хилонимной среде, воспитать по-новому.
То, что с таким трудом они сохранили при коммунизме, разваливалось на глазах в стране евреев. Ребе начинает активную деятельность по спасению этих евреев. Он общается с евреями Закарпатья, стараясь поддержать их еврейский дух. Связь с ними он поддерживает и из США, куда уехал вскоре, и во время своих посещений Святой Земли. Он отправляет верных людей в различные города к этим семьям, организует учебу Торы с их детьми. Некоторых из них удалось направить в ешивы. Находятся люди, которые вступают в переговоры с властями, чтобы добиться предоставления религиозным семьям из России квартир, как это было принято в то время в Иерусалиме и Бней Браке. В некоторых случаях это удавалось. Вскоре к этой деятельности присоединился Сатмарский Ребе из США, а также начинающая организация «Яд леахим». Так эта работа приобрела больший масштаб.
В 1974 году ребе уезжает в США. В Америке он живет в разных местах: Майями, Кроун Хайц, Буро-парк, в конце жизни – в Монси. Во всех местах своего проживания являлся адресом для евреев, попавших в беду, просящих спасти, посоветовать, благословить. К нему обращались все, включая окружение гаона раби Моше Фанштейна. Рыбницкий Ребе, рабби Хаим Занвиль Абрамович, умер 24 тишрей 1996 года и похоронен в Монси. По его просьбе, его могила построена так, чтобы возле нее было удобно молиться. С тех пор туда приходит множество людей.
Рыбницкий Ребе служил Творцу с самопожертвованием, отдавая служению все силы. При любых условиях и в любое время он каждый день окунался в микву или в водоем, который мог ее заменить, и никакие препятствия его не останавливали. Если это было необходимо, он ради миквы проделывал многокилометровый путь в гору, проделывал прорубь в замерзшей реке. Если в конце длинной дороги назад встречал, например, неприлично одетую женщину, то поворачивал назад и шел назад пешком несколько часов, чтобы окунуться еще раз. Он придерживался строгих правил охраны чистоты своих глаз и мыслей. Поэтому никогда в одной машине или телеге не ездил вместе с женщиной, даже с собственной женой. Когда во время войны они должны были спасаться бегством, рабанит ехала на телеге, а Ребе бежал много километров, держась за телегу сзади. В охране глаз была и причина того чуда, которое происходило с ним в первый период его жизни США. В доме, где он жил, не было миквы, и, чтобы окунуться, он должен был пересечь оживленную автомагистраль. Несмотря на пожилой возраст, он проделывал этот путь бегом туда и назад, совершенно не глядя по сторонам. По широкому шоссе на скорости мчались машины, и было большим чудом, что изо дня в день с ним ничего не случалось. Так продолжалось до тех пор, пока в его доме не построили микву.
Все его время было наполнено молитвами, подготовке к ним, различными заповедями и приему людей. Рыбницкий Ребе никогда не спал в кровати, а только сидя в кресле. Сон его занимал обычно от получаса до часа. А, начиная с ночи на пятницу до исхода Шабата, он не спал вообще, чтобы не тратить драгоценные минуты святого Шабата на сон. В результате, когда, заканчивая Минху Шабата, он отступал, как положено после Амиды три шага назад, то просто падал обессиленный в кресло, и некоторое время не мог пошевелиться. И так продолжалось каждый Шабат.
Особенно Ребе был известен своей молитвой «Тикун хацот», которую он произносил глубокой ночью, и которая продолжалась около 4 часов. Во время этой молитвы он зажигал много свечей, надевал мешковину, садился на пол и буквально оплакивал галут Шхины и осквернение имени Всевышнего в мире. В эти часы в его комнате не должен был находиться ни один человек, но его плач и стоны отчетливо были слышны из-за запертой двери. Этот «Тикун Хацот» вызывал у окружающих священный трепет, и они боялись даже приблизиться к закрытой двери его комнаты. Однажды, когда ребецен стало плохо и пришлось взять ее в больницу, необходимо было сообщить об этом Ребе, а он молился в этот момент «Тикун Хацот». Несмотря на чрезвычайную ситуацию, домашние просто побоялись помешать ему, поэтому они написали записку и просунули ее под дверью.
Рыбницкий Ребе постился буквально каждый день, за исключением дней, когда по закону поститься нельзя. Посты заканчиваются после окончания вечерней молитвы Аравит с началом следующего дня. Поскольку Аравит Ребе молился обычно в районе полночи, именно в это время он и выходил из поста. И так изо дня в день. Будучи известным моэлем, он часто делал обрезания и, как положено, участвовал в сеудат-мицва, заповеданной трапезе после брита. Ребе сидел за столом, говорил диврей Тора, поздравлял, благословлял, пел, но не ел. В этих постах была одна из его тайн. Однажды во время такой трапезы, в которой участвовал также адмор из Цанз Клойзенбург, Цанзский Ребе попытался уговорить его нарушить в этот раз его обычай и поучаствовать в мицве. Он начал приводить изречения наших мудрецов, говорящих о важности этой трапезы.
– Однажды я уже попробовал, – ответил ему Ребе, – в результате случилась большая беда.
Очевидно, в этих постах он видел средство от обвинений, нависших на Небесах над нашим народом.
Я не знаю, был ли когда-то Ребе у врача во время жизни в Советском Союзе, но в более благополучные годы в Америке он обращался за медицинской помощью. Сделав ему анализы желудочно-кишечного тракта, врачи пришли в ужас. С таким состоянием организма жить нельзя, – постановили они, – он обязан немедленно прекратить свои посты. Но поститься Ребе не перестал и прожил более 90 лет.
В Шабат и праздники Ребе устраивал тиш, во время которого ел. Зная о его постах, можно было только поражаться, сколько он ест в честь Шабата и праздников. Объяснением этому могло быть только одно, и его еда, и посты не были никак связаны с желанием тела, а исключительно были продиктованы соображениями мицвы. Во время тиша у Рыбницкого Ребе было весело, гостям раздавались «шираим», делали лехаим на хорошую водку, которую ценил Ребе, пели. Иногда посреди застолья Ребе закрывал глаза и как будто засыпал. Люди понимающие говорили, что это «двекут», состояние прилеплённости, когда цадик уносится мыслью очень далеко и связывается с Источником всего. Иногда, открыв глаза, Ребе мог сказать кому-то из присутствующих: «А я сейчас кое-что для тебя сделал».
Рыбницкий Ребе был известным моэлем, и в этом качестве его часто приглашали. Его отношение к брит миле было особенное. По свидетельствам, со стороны он выглядел, как коэн в Храме во время служения. Задолго до обрезания он начинал к нему готовиться, специально ради брита еще раз шел в микву, обрезание совершал в талите и тфилин рабейну Там.
Каждый из нас получает помощь Свыше по принципу мера за меру согласно уровню своего служения. Если еврей вкладывает в заповеди действительно все свои силы, а нередко мы способны на гораздо большее, чем нам кажется, в ответ он получает Небесную поддержку, приходящую в рамках природы. Но если он ломает свою природу и берет на себя то, что выше его сил, лишь бы исполнить повеление Творца с максимальным совершенством, делает через не могу, в ответ Всевышний посылает ему помощь сверхъестественную, выходящую за рамки природы. Рыбницкий Ребе служил Творцу, буквально жертвуя собой, и в ответ Б-г послал ему силы творить настоящие чудеса. Есть множество историй о его чудесах. Я приведу лишь несколько, те, у которых есть конкретный рассказчик.
1. Эту историю рассказал сам Ребе. Однажды во время войны евреи города Рыбниц получили приказ собраться в определенном месте. Там вооруженные украинские полицаи оцепили их со всех сторон и повели в лес на расстрел. В заранее приготовленном месте их в количестве несколько сотен человек выстроили и приготовились стрелять. В последний момент Ребе обратился к командиру:
– Перед казнью есть обычай исполнять последнюю просьбу человека.
– Что ты хочешь?
– Десять минут для молитвы, – ответил тот.
Получив их, Ребе обратился к людям со словами поддержки, говоря, что надо молиться и не терять надежду на спасение. Пока они молились, к месту подъехала колонна немецких машин, из которой вышел какой-то офицер крупного чина и спросил, что здесь происходит. Получив ответ, он приказал всех евреев немедленно отпустить домой. Так они были спасены.
2. Реб Ицхак Вольф Эрм