Рабби Элазар бен Цви Гирш Шапиро из Мункач – автор многих книг, включая «Минхат Элазар», «Шаар Иссахар», «Нимукей Орах Хаим» и «Диврей Тора»

Йорцайт – 2 Сивана

Место захоронения – Мункач – бывшая Венгрия, сейчас Мукачево, Украина

Ребе из Мункач был известен не только, как Цадик, но и как алахический авторитет. Самым известным его трудом (из более чем пятнадцати) стала книга «Минхат Элазар» (Жертвоприношение Элазара) на которую ссылаются многие современные раввины, устанавливая закон. Ребе Хаим Элазар Шапиро был авторитетным знатоком Кабалы. Он имел многочисленных сторонников и влиятельных противников, с его мнением считались раввины Венгрии даже после того, как Мункач отошел к Чехословакии.

Его противостояние новшествам было еще более непримиримым, чем у отца и деда. Ребе Хаим Элазар решительно не принял сионизм, движения «Мизрахи» и «Агудат Исраэль» и утверждал, что все организации, занимающиеся переселением евреев в Эрец-Исраэль, вдохновляются безбожием либо ересью.

В период между двумя мировыми войнами Ребе Хаим Элазар противился созданию в Восточной Чехословакии школ с преподаванием на иврите.

В его жизни большое место занимало не только идеологическое, но и личное соперничество с другими хасидскими цадиками; особенно длительной была дискуссия Хаима Элазара с цадиком из Бельз – Иссахаром Довом Рокеахом, в 1918–21 гг. проживавшим в Мукачево.

Город был домом для хасидов из многих династий, в том числе глав хасидских дворов из Жидичева, Спинки и Долина. У каждой группы была своя синагога.  В 1930 г. Ребе Хаим Элазар приехал в Эрец-Исраэль и присоединился к крайним антисионистским кругам старого ишува. В 1933 году состоялась свадьба его единственной дочери, ребецн Хаи Фрумы Ривки, которую он отдал за «парчевского илуя» Баруха Иеошуа Иерахмиэля Рабиновича (1914-1997), сына Ребе Натана Давида из Парчева, который занял пост адмора из Мункача после того, как чистая душа его тестя вознеслась в Небеса 2 сивана  1937 года. Его святое тело было похоронено на еврейском кладбище Мукачево, рядом с могилами его отца и деда. 

В начале тридцатых Рабби Элазар из Мункач стал часто говорить, что он видит чёрную тучу, которая надвигается на еврейский народ. Перед смертью. Мункачер Ребе, предчувствовавший Катастрофу, дал городу и горожанам броху на то, чтобы они пережили предстоящие испытания с минимальными потерями. И действительно, город практически не пострадал от боевых действий, так что в городе разорвалось всего два снаряда — один в центре, другой на окраине.

С горожанами получилось хуже. Долгое время венгры не трогали «своих» евреев, так что еще весной 44-го в городе насчитывалось 15 тысяч евреев, но уже в мае, когда в Венгрии регента-диктатора Хорти сменил фашист Салаши и началось «окончательное решение», Мункач стал юденфрай. Все евреи были вывезены в Освенцим.

В городке Мукачево жил белзский хасид по имени Моше Зильбер, потомок выдающейся хасидской династии из Цанза. И не было мира между Мукачевским Ребе, Хаимом Элазаром и белзским хасидом, реб Моше Зильбером. Последний был оппонентом Мункач Ребе в нескончаемом споре между Белзом и Мункачем, который бушевал с тех пор, как в 1912 году цадик из Белза, Ребе Иссахар Дов Рокеах поселился в Венгрии, найдя там убежище от бедствий Первой мировой войны. Однажды во время оживленной дискуссии Мункачер Ребе обернулся и в гневе сказал белзскому хасиду:

— «Ты умрешь в своем талит катан!»

Слова Ребе запали в душу Моше Зильбера. Шли годы. Европу поглотила вторая мировая война. В апреле 1944 года в Мукачеве началась депортация, а 30 мая город был объявлен юденфрай. Гетто было ликвидировано, а все населявшие его евреи депортированы в Освенцим. Среди этих людей был и белзский хасид, реб Моше Зильбер. Несмотря на голод, болезни, рабский труд и постоянный страх перед селекциями, он не сомневался, что переживет войну, ибо верил в сказанное Мункачер Ребе. В Освенциме носить талит катан было невозможно — это каралось смертью. Моше Зильбер действительно выжил в аду Освенцима, после войны уехал со многими евреями в Америку и проживал в Нью-Йорке. И хотя он не хасид Мункач, все же, надевая талит катан, он часто вспоминает о чудесной силе своего бывшего оппонента, Мукачевского Ребе.

Мункачер паспорт

Шел 1935 год. Мой дядя был хасидом Мункач: с длинной бородой и пейсами. Он выглядел, как еврей и жил, как еврей — настоящий еврей сердцем и душой. Ему нужно было съездить в Германию. У него был паспорт, но там было написано, что он еврей, и с таким паспортом вряд ли бы он вернулся домой. Хасид пришел к своему Ребе — Ребе Хаиму Элазару Шапиро — и стал его просить:

— Ребе, мне надо ехать в Германию, но я обязан вернуться домой: у меня жена и семеро детей. Я прошу тебя, дай мне «Мункачер паспорт!»

Ребе отвечал ему:

— С чего ты взял, что я могу тебе дать что-то подобное?

— Ребе, я знаю, я прошу тебя, я умоляю, я знаю, что ты великий праведник, пожалуйста, спаси мою жизнь, Ребе!

Ребе подумал, покачал головой и сказал хасиду так:

— Послушай, это непросто… Это непросто. Такой паспорт можно дать только раз в жизни. Поэтому пообещай мне, что об этом никто не узнает.

Ребе из Мункача пошел в комнату и часа через три вышел: его глаза были красны от слез. Вы знаете, друзья, дать паспорт из Бердичева в Люблин в царской России — это великое дело, но паспорт в 1935-м году из Мункача в Германию — требует много молитв и много слёз. Он дал ему пустой лист бумаги, который насквозь промок от слёз двухтысячелетнего изгнания…

На границе немецкий офицер потребовал у хасида паспорт, а взяв в руки пустой лист, вдруг начал его приветствовать:

— Никогда еще в Германию не приезжал такой великий человек, как Вы. Разрешите мне предложить Вам это письмо в полицейские управления всей Германии, чтобы они позаботились о вас и защитили в случае необходимости!

Мой дядя неделю провел в Германии, нацисты водили его всюду, куда ему было нужно, заплатили за его гостиницу… Он вернулся благополучно домой и никому ничего не рассказал. Ребе из Мункача скончался в 1936-м году, сказав перед смертью:

— Я вижу: тьма спускается на наш мир, я не хочу здесь больше быть.

Тогда не поняли этих его слов — сейчас мы понимаем. В 1939 году, за несколько дней до начала 2-й мировой войны, мой дядя очень серьезно заболел и, поняв, что его часы сочтены, позвал к себе всю семью. Мне было семь лет, и меня тоже позвали. Вот что он сказал:

— Я хочу, чтобы вы знали: у меня есть паспорт святого праведника — Ребе из Мункача, — и рассказал всю эту историю.

— Вот моя последняя воля: когда вы меня будете хоронить, а это случится очень скоро, положите Мункачер паспорт мне у головы.  Потому, что если паспорт Ребе открывает ворота в этом мире, кто знает, какие Врата он откроет мне в Будущем мире.

Кто первым войдет в Ган Эден

Между Рабби Хаим Элазар Шапиро из Мункач и Рабби Исраэль Хагер из Вижниц произошла следующая история.

Однажды они прибыли вместе на одно мероприятие и, когда они собирались войти в дом, каждый из них хотел, чтобы другой вошел первым. Каждый из этих великих Ребе продолжал настаивать на том, чтобы другой вошел первым. В конце концов, Рабби Исраэль из Вижниц вошел первым (возможно, потому что он был на 12 лет старше).

Значимость этой истории раскрылась несколько лет спустя, когда 2 Сивана скончался сначала Рабби Исраэль из Вижниц, а на следующий год, в этот же день, в первый Йорцайт Ребе из Вижниц, скончался Ребе из Мункач.

Пусть Зхут Цадика хранит Ам Исраэль!

(Академическая Вики-энциклопедия по еврейским и израильским темам; Из устных рассказов р. Шломо Карлибаха. Перевод Батшевы Эскин; блогпост Zchut Avot)