Рабби Ицхака а-Коэна Губерман – Цадик из Раананы (1896-1977).

Йорцайт – 18 Тевета

Место захоронения – Ар а-Менухот, Йерусалим

Его отец, Рав Ашер Аншель, преподавал в городе Томашов и знал наизусть весь Танах и Мишну (с комментариями Рава и Тосефот Йом Тов), а также все комментарии Альшейха к Танаху. Рав Ашер Аншель не брал плату за обучение, так как его жена взяла на себя финансовую ответственность за семью, чтобы он мог сосредоточиться на изучении и преподавании Торы. Мать рава Ицхака была его первым учителем, обучавшим его Танаху, и к семи годам он знал его в совершенстве.

К десяти годам ум юного Ицхака был достаточно зрелым, чтобы ходить на шиурим с гораздо более старшими учениками. Учитель был обеспокоен тем, что ученики откажутся идти на занятия с ребенком, поэтому его отец приходил каждый день и делал вид, что он пришел послушать шиур и привел с собой сына.

Примерно в то же время Рав Ицхак услышал о Йешиве Ребе из Сохочево «Иглей Таль» и отчаянно хотел пойти туда учиться, но его родители были обеспокоены тем, что поездка будет слишком утомительной для такого маленького ребенка, и не разрешили ему поехать. Четыре года спустя, после смерти «Иглей Таль», когда его сын, «Шем Мишмуэль», расширил Йешиву, включив шиуры для младших бахурим, родители отпустили его. Он оставался там до начала Первой мировой войны.

В Йешиве он получил смиху у Рава Михаэля Форшлагера. Рав Форшлагер требовал, чтобы он мог повторить наизусть весь Месехет Хулин вместе с Рифом, Раном и Рошем, а также Туром, Байт Йосефом и Шулхан Арухом. Он также ожидал, что он придумает новые идеи. После начала войны он отправился в Варшаву и учился там штейбеле Сохочов. Он учился у Рава Цви Гликсона, зятя рава Хаима Соловейчика, и через него познакомился с  Брискер Рав. Он воспользовался тем фактом, что в Варшаву приехало много беженцев, что давало возможность  познакомиться с рядом хасидских Ребе, а также со многими Рошей Йешивот и Равами. Его основная связь была с Герером Хасидусом.

К 1927 году он написал большой том Хидушей Тора по Танаху и Гемаре, и, поскольку у него не было детей, Геррер Ребе призвал его опубликовать сефер, чтобы оставить после себя наследие.

Несколько месяцев спустя он встретил Любавичского Ребе Рава Яакова Ицхака, который был очень впечатлен его идеями и сказал своим хасидам, что «это называется изучением хасидизма». Годы спустя он получил похожую реакцию, когда поделился своими идеями с Равом Яаковом Моше Харлапом. По разным причинам публикация его книг была отложена до лета 1939 года.

После войны

Вскоре после начала войны его завербовали в трудовую бригаду, в которой его регулярно избивали.

Однажды польский солдат убил нацистского кавалериста и его лошадь. Шестнадцать человек были вынуждены покинуть дом, в котором они остановились, чтобы вырыть яму, в которой они похоронили лошадь. Когда они закончили копать и выбрались из могилы, офицер приказал им выстроиться в ряд, взял у каждого шляпу и бросил ее в яму. Увидев, что у Рава Губермана под шляпой была ермолка, нацист сказал: «О, ты раввин», и столкнул его в яму. К всеобщему удивлению, он выжил после падения без травм, а когда офицер увидел, что он все еще жив, он приказал другим людям взять тушу лошади и бросить ее на него. Люди протестовали, но офицер не шелохнулся и пригрозил расстрелять их. Они начали тащить тушу к яме, когда внезапно появился генерал и закричал на офицера: «Фронт там, а вы возитесь с этими проклятыми евреями?!»

Нацисты ушли, а люди вытащили Рава Губермана из ямы. Он был уверен, что генерал был ангелом.

В другой раз солдат приказал ему убрать упавшую солому. Офицер был недоволен его усилиями и приказал ему встать лицом к стене. Рав Губерман слышал, как офицер возился со своим оружием в течение пятнадцати минут, но затем он начал смеяться и сказал ему идти.

Понимая, что ситуация ужасная, он решил отправиться на территорию, контролируемую русскими, со своей женой, ее братом и семьей. Он пытался убедить свою мать и сестру приехать, но его сестра должна была вскоре выйти замуж и не хотела идти, поэтому ее мать тоже осталась. Пройти мимо пограничника оказалось довольно сложной задачей, но им удалось отвлечь охранников и перейти на российскую территорию. В конце концов они поселились в Радзвилле, где местный раввин оказал ему честь, попросив его провести занятие по Пиркей Авот в Шаббат. Пытаясь найти работу, чтобы обеспечить свою семью, он поговорил с некоторыми местными жителями после Шабата и решил закупать молочные продукты в Радзвилле, отвозить их в Лемберг (Львов), а обратно оттуда привозить сигареты и виски в Радзвилл, чтобы продать там. Все это было незаконно при коммунистическом правлении.

Однажы, когда он ехал с полностью загруженным фургоном в Лемберг, на перекрестке его встретил сотрудник русской тайной полиции. Обычная процедура в таких случаях заключалась в том, что фургон и его содержимое уничтожались, а все, кто был в фургоне, могли ожидать облавы на дом из-за контрабанды. Офицер запрыгнул в фургон и приказал Раву Губерману продолжать путь, он ожидал, что его отвезут в полицейское управление. Вместо этого офицер заговорил с ним на идише, сказав, что в Шаббат он проезжал мимо синагоги и увидел там толпу. Ему было любопытно, что происходит, он пошел послушать и был очень вдохновлен и тронут комментариями Рава Губермана на Пиркей Авот. Он хотел убедиться, что Равин выбрал маршрут, который позволит избежать встречи с другими полицейскими, поэтому он запрыгнул в фургон.

Он провел большую часть военных лет в Сибири в качестве дровосека. В какой-то момент, когда его заставили работать в Шабат, он отрезал часть одного из пальцев, чтобы его освободили. Он сказал, что лучше иметь пятно, которое сделает его недействительным для работы в Байт а-Микдаш, чем осквернить Шабат.

Когда война закончилась, он провел шесть лет в Вецларе, Германия, в качестве местного раввина. На своем посту он помог многим выжившим восстановить свою жизнь эмоционально, психологически и финансово.

В 1950 году он переехал в Израиль и поселился в Раанане. У него были близкие отношения с Геррер Ребе, Байт Исроэль, который приезжал в Раанану, чтобы навестить его.

Многие люди приезжали в Раанану только для того, чтобы получить от него брахот и есть множество историй, как его брахот и молитвы помогали людям.

Пусть Зхут Цадика хранит Ам Исраэль

(https://www.jewishpress.com/sections/features/rav-yitzchok-hakohen-huberman/2023/12/21/)