Рабби Шмельке из Никольсбурга (1726 г. Чортков, Галиция – 1778 г. Никольсбург, Моравия) был одним из великих ранних хасидских Ребе.

Йорцайт – 1 Ияра

Место захоронения – Никольсбург/Микулов, Чехия

Левит, он проследил свою родословную до пророка Шмуэля, который также был левитом.

Его отец знаменитый Рав Цви Гирш из Чортков – тот, кто благословил клан Ротшильдов – подробно здесь:

Как стать Ротшильдом

https://silatehilim.com/ночь-проверки-хамеца-или-как-стать-рот/

В ранние годы Шмельке и его брат – Рабби Пинхас Горовиц – «Бааль Афлаа», который также стал известным раввином, вместе изучали Тору. После путешествия в Межерич и встречи с великим хасидским лидером Дов Бером из Межирич они стали его ярыми последователями.

После службы раввином в Рычивуле и Шиневе, Шмельке был приглашен в 1773 году на должность равина в Никольсбург в Моравию, где он служил до 1778 года. В первый день своего пребывания в должности раввина Никольсбурга Авраам Требич, уроженец Никольсбурга, сообщает о том, что Рабби Шмульке совершил чудо, вызывая дождь. Рассказывают, что его сильная привязанность к хасидам возмутила многих членов общины, что привело к ожесточенным ссорам, которые были подавлены в результате личного вмешательства Рабби Элимелеха из Лиженска.

Рабби Шмельке основал крупную Йешиву, которая привлекла множество выдающихся студентов. Среди них были такие знаменитости, как Рабби Яаков-Ицхак из Люблина, Менахем Мендель из Риманова, Исроэль Хопштайн, Мордехай Бенет и Моше Лейб из Сасова.

Он много сделал для распространения духа хасидизма в Польше и Галиции. Из-за этого его последнее назначение вызвало ожесточенное сопротивление, но императрица Мария Тереза утвердила его в должности.

О нем рассказывали много историй и чудесных случаев.

Он был автором «Диврей Шмуэль», опубликованной в 1862 году, и «Незир Ашем», опубликованной в 1869 году.

Реб Шмельке поставил в конце своего списка Ханхагот «Духовные практики»:

«Читай эти вещи по три раза в день. Возьмите себе за правило делать всегда, без исключений. И лучше всего, если вы прочитаете ее один раз, как только проснетесь, один раз после утренней молитвы и перед выходом на работу и один раз после вечерней молитвы перед сном». (Шемен а-Тов 54)

Сипурей Цадиким

Арфа Давида

Когда равви Шмелке и его брат равви Пинхас, позднее ставший равви во Франкфурте, были в Межриче, они сняли комнатку на чердаке, чтобы там их никто не тревожил во время занятий. Однажды, когда на исходе субботы они поздно ночью сидели за книгами, братья услышали странный плач, в котором могли ясно различить мужской и женский голос. Они посмотрели в окно и на скамейке увидели сидящих и рыдающих слугу и служанку дома, где они остановились. Те рассказали братьям, что уже много лет работают в этом доме, ожидая разрешения на брак, но хозяин никак не хочет дать такого разрешения.
Братья на это сказали, что все, что необходимо, – это соорудить навес для брачной церемонии; тогда само собой они получат и все остальное, в том числе и разрешение хозяина дома. Послали за певцом, который тут же собрал десять человек, открыли Дом Молитвы и соорудили навес для брачной церемонии. Свадьбу справили, как полагается. Равви Шмелке постукивал кусками дерева, а Рав Пинхас – двумя подсвечниками, издававшими красивый звук. Затем на брачную церемонию пришел маггид. За «трапезой царя Давида» он сидел с ними неподвижно, в том состоянии души, которое часто охватывало его. Неожиданно он вскочил и побежал в Дом Молитвы. «Разве вы не слышите арфу Давида?» – воскликнул он.

Новые мелодии

Говорил равви Моше Тейтельбаум, ученик Хозе из Люблина: «Когда Рав Шмелке молился по субботам и праздничным дням, а особенно на Йом-Кипур, он служил, как первосвященник, таинство становилось явным в музыкальном звучании произносимых им слов, и таким образом возникали новые мелодии, чудеснейшие из чудесных, которые ни он сам, ни какой-либо другой человек никогда прежде не слышали; Рав Шмелке в эти минуты даже не знал о том, что он поет и на какую именно мелодию он поет, ибо целиком прилеплялся к высшему миру».

Заповедь любви

Некий ученик спросил Рав Шмелке: «Нам дана заповедь любить ближнего своего, как самого себя. Но как я могу любить его, если он ко мне плохо относится»?  

Рав Шмельке ответил: «Тебе следует понимать эти слова правильно: любить ближнего своего как нечто, что является тобой же. Ибо все души – это одна душа. Каждая душа – это искра, отлетевшая от единой исконной души, которая целиком присутствует во всех душах точно так же, как твоя душа целиком присутствует во всех членах твоего тела. Твоя душа может ошибиться, и тогда совершает ошибку и твоя рука, причиняя тебе страдание. Но будешь ли ты за это бить и хлестать свою руку, считая, что это она не поняла, что от нее требовалось, тем самым увеличивая свою и без того немалую боль? То же самое – и с твоим ближним, который с тобой – одна душа и который плохо к тебе относится, недостаточно хорошо тебя понимая. Если ты накажешь его за это, то причинишь тем самым боль самому себе».
Ученик снова спросил: «Но если я вижу грешника, виновного перед Б-гом, как я могу любить его?» 
«А разве ты не знаешь, – отвечал Рав Шмелке, – что исконная душа произошла из сущности Б-га, так что каждая человеческая душа поэтому – часть Б-га? Разве не проснется в тебе жалость, когда ты увидишь, что одна из священных божественных искр так сильно запуталась в грехах и почти погибла?»

Кольцо

Пришел к Раву Шмелке некий нищий. А в доме у него оказалось денег, поэтому он отдал нищему кольцо. Жена Рав Шмелке, узнав об этом, стала укорять его за то, что он отдал какому-то случайному прохожему столь дорогую вещь с таким большим и ценным камнем. Тогда Рав Шмелке позвал нищего назад и сказал ему: «Я только что узнал, что кольцо, которое я тебе дал, очень ценное. Так что смотри не продавай его слишком дешево».

Посланцы

Пришел к Рав Шмелке некий человек и стал ему жаловаться, что не в состоянии самостоятельно добыть себе средства к существованию и поэтому вынужден ходить и просить у добрых людей помощи. Он постоянно повторял слова молитвы: «Да не потребуется нам дар плоти и крови». Рав Шмелке ему на это заметил: «Ты должен говорить не «дар», но «дары», ибо Б-г един, но посланцев его – множество. Именно это означают данные слова. Говоря «да не потребуются нам дары», мы подразумеваем только дары людей. Но тогда, когда мы эти дары принимаем, нам следует считать дающих их людей посланцами Б-га».

Богач и бедняк

Говорил Рав Шмелке: «Бедняк дает богачу больше, чем богач бедняку. Так что богач нуждается в бедняке гораздо больше, чем бедняк в богаче».

Будьте святы

Некий человек спросил однажды Рав Шмелке: «Сказано: «Будете святы, ибо свят Я, Господь ваш Б-г. Будет чтить каждый человек мать свою и отца своего». Но как может человек, этот комок глины, это обиталище гнуснейших вожделений, обрести качество, присущее самому Б-гу? И какова связь между призывом к сверхчеловеческому и заповедью чтить отца и мать, которая является человеческим законом для смертных людей?» 
Рав ответил: «Согласно учению наших мудрецов в сотворении ребенка участвуют трое: Б-г, отец и мать. Участие Б-га – это все святое. Другие части человека тоже могут быть освящены насколько это возможно. Именно это и подразумевает заповедь. Вы святы и будете святы. Таким образом, вам следует избегать в себе того наследия отца и матери, которое противостоит святости. Вы не должны уступать ему, но вам следует обуздать его и сделать покорным святости».

Приготовление

Один ученик Рав Шмелке просил научить его, как приготовить свою душу для служения Б-гу. Цадик сказал ему отправиться к Раву Аврааму Хаиму, который в то время содержал постоялый двор. Ученик исполнил повеление наставника и несколько недель жил на постоялом дворе Авраама, однако не смог увидеть во владельце и намека на святость, поскольку тот от утренней молитвы и до самой ночи только и занимался что хлопотами по хозяйству. Наконец ученик спросил Авраама, на что у него уходит целый день. «Главная моя забота, – ответил рав Авраам, – все вымыть и вычистить, чтобы на столах не оставалось ни крошки хлеба, а горшки и кастрюли блестели». Когда ученик возвратился домой и рассказал обо всем учителю, Рав Шмелке сказал: «Теперь ты знаешь ответ на свой вопрос».

Испытание

Спросили Рав Шмелке: «Почему столь возвеличено жертвоприношение Ицхака? Ведь к тому времени праотец Авраам уже достиг высокой степени святости, так что неудивительно, что он сразу выполнил то, что Б-г повелел ему».
Рав Шмелке ответил: «В час испытания у человека отнимаются все степени и вся святость. Нагим от всего, чего достиг, предстает он перед Тем, кто испытует его».

Я бы не умирал

Рав Шмелке как-то сказал: «Если бы у меня был выбор, я бы не умирал. Ибо в загробном мире нет Дней Благоговения. А как быть душе человеческой без этих Судных Дней?» 

Наше поколение

Как-то спросили Рав Шмелке: «Некоторые полагают, что трудно поверить в то, что Машиах может вдруг появиться в этом поколении в обычный день. Как может наше поколение удостоиться того, чего не смогли удостоиться таннаим и амораим, «поколения знания» и поколения, бывшие сразу после них?» 
Цадик ответил: «Многие годы войско царя осаждало хорошо укрепленный город. Множество различных полков под командованием способных полководцев снова и снова штурмовали его башни со всей силой, на какую только были способны, пока наконец не смогли взять город. Затем в город призвали целую армию простых рабочих и повелели им разобрать завалы и развалины и построить в городе новый дворец для победоносного царя. Таково наше поколение».

Судьба воров

О словах Раши «Тот, чье ухо слышало слова «Не укради», произнесенные на Горе Синай, и кто потом идет и крадет, ухо того человека будет пронзено», Рав Шмелке говорил: «До того, как Б-г произнес эту заповедь с Горы Синай, каждый человек сам заботился о своей собственности и следил за тем, чтобы ее у него не украли. И поскольку воры знали об этом, они и не пытались воровать. Но после того, как Господь произнес: «Не укради», – и люди почувствовали, что их имущество за них охраняет Бо-г, воровство стало процветать».

Братья

Рав Шмелке из Никольсбурга как-то пригласил к себе в гости своего брата Рав Пинхаса из Франкфурта. Рав Шмелке ел всегда очень скромно, а в старости стал вкушать совсем мало пищи, запивая ее небольшим количеством воды. Когда Рав Пинхас, не видевший брата многие годы, заметил это, он сказал: «Вот у отца и матери два сына. Один ест и глотает, подобно дикому зверю, а другой – словно ангел Б-жий: он не нуждается ни в пище, ни в питье, но довольствуется одним сиянием божественной славы». Равви Шмелке в ответ произнес: «Вот у отца и матери два сына. Один – словно первосвященник, а другой – словно простой отец семейства. Первосвященник ест, и еда его – это часть жертвы, которую приносит Б-гу простой отец семейства».

Поездка по Дунаю

В императорском дворце вынашивались планы гонения на Израиль. Поэтому Рав Шмелке и его ученик Моше Лейб из Сасова отправились в Вену, чтобы расстроить эти замыслы. Стоял мороз, и по Дунаю плавали льдины. Цадиким плыли в утлой лодчонке, вмещавшей не более двух человек. И вот Рав Шмелке запел песню, какую пел Моше после перехода через Красное море, и Моше Лейб тоже подхватил ее, вторя своим низким басом. Так плыли они в тесной лодке, и льдины не трогали их. В Вене люди столпились на берегу и удивлялись, глядя на путешественников, новость о которых вскоре достигла и императорского дворца. В тот же день Рав Шмелке был принят императрицей, которая вняла всем его просьбам.

Амен

Когда Рав Шмелке почувствовал, что скоро умрет, он сказал своим хасидим: «До сих пор я не хотел вам этого говорить, но теперь скажу, ибо пришло время. Вам известно, что я всегда усердно молился и произносил благословение перед трапезой там, где был кто-либо, кто мог сказать «Амен». Ибо каждое благословение рождает ангела и этот ангел неполноценен, покуда кто-нибудь не скажет «Амен». Но однажды, путешествуя, я произносил благословение в уединенном месте, где не было никого, кто мог бы произнести «Амен». Я уже начал чувствовать сильное беспокойство по этому поводу, как вдруг около меня возникли двое. Когда я произносил слова благословения, то все дивился росту и стати незнакомцев, а когда я закончил, они с неизъяснимой сладостью сказали: «Амен». Когда же я попытался разглядеть их поближе, облако обволокло их и они исчезли».

Душа Шмуэля

Во второй день месяца Ияр в 5538 году Рав Шмелке собрал своих учеников. Он торжественно сидел в своем большом кресле, лицо его сияло, а глаза, как и всегда, были ясными и чистыми. Рав Шмелке произнес: «Вам следует знать, что сегодня – день моей кончины». Ученики стали плакать, но Рав сказал, чтобы они прекратили, и продолжал: «Вам следует также знать, что во мне обитает душа пророка Шмуэля. Тому есть три признака: мое имя Шмуэль; я – левит, и он тоже был левитом; моя жизнь продолжалась 52 года, как и его жизнь. Но люди называли его Шмуэлем, а меня – Шмелке, и поэтому я так и останусь в их памяти как Шмелке». Затем он сказал своим рыдавшим ученикам, чтобы они оставили его одного. Когда они вышли, Рав Шмелке прислонился к спинке кресла и скончался.

Пусть Зхут Цадика хранит Ам Исраэль!

(https://dailyzohar.com/tzadikim/352-Rabbi-Shmuel-Shmelke-HaLevi-Horowitz-of-Nikolsburg)