Рабби Шмельке бен Цви Гирш Горовиц из Никольсбурга (1726 г. Чортков, Галиция – 1778 г. Никольсбург, Моравия) был одним из великих ранних хасидских Ребе.

Йорцайт – 1 Ияра

Место захоронения – Никольсбург/Микулов, Чехия

Левит, он проследил свою родословную до пророка Шмуэля, который также был левитом.

Его отец знаменитый Рав Цви Гирш Горовиц из Чортков – тот, кто благословил клан Ротшильдов – подробно здесь:

Как стать Ротшильдом

https://silatehilim.com/ночь-проверки-хамеца-или-как-стать-рот/

Бостонский Ребе из Боро-парк – потомок (восьмое поколение по прямой линии от Рабби Шмельке) говорил, что после смерти Магида из Межерич все хасиды изначально пошли к Рабби Шмельке, как к следующему Ребе – он был на то время сильнейшим лидером и Ребе для подавляющего большинства евреев Галиции и Польши. Магид говорил о нем: «Я нашел сундук с незаженными свечами; я зажег одну, и от этой свечи зажглись все остальные, давая яркий свет».

Хотя Рав Шмельке и его брат Рабби Пинхас Горовиц – «Бааль Афлаа» – не были выходцами из хасидской среды и даже были настроены скептически, их отец Рав Цви Гирш из Чорткова (тот самый Рав Цви Гирш Чортковер, который благословил на богатство Рав Моше Амшеля Ротшильда), имел хорошие отношения с Баал Шем Товом, который очень его восхвалял, и был широко признанным цадиком.

У него была большая семья, в том числе пять выдающихся сыновей, наиболее известными из которых были Реб Шмуэль Шмельке (второй сын) и Рав Пинхас (третий сын) – также интересно, что их четвертый сын, Рав Йеошуа Хешель, скончался 7 Нисана 5491/1731 здоровым молодым человеком в возрасте 15 лет. На его надгробии в Чорткове написано, что он увидел, что он нужен в «месивте д’ракия», чтобы служить в Небесной академии, поэтому он подготовился и мирно вернул свою душу ее Создателю.

Его мать, ребецн Малка сказала однажды о своих сыновьях Шмельке и Пинхасе: «У меня два сына – один, который никогда не говорит Бирхат а-Мазон, а второй никогда не говорит «Криат Шма аль Мита» (т. е. один никогда не ест, а второй никогда не спит).

Действительно, Рав Шмельке избегал мирских удовольствий и был известен тем, что почти не ел никакой пищи в то время, как его брат Рав Пинхас был известен тем, что ел много, – в результате чего, Рав Пинхас заметил: «Два брата: один наедается, как животное, а другой сравним с ангелом». На что раввин Шмельке ответил: «Это не так! Скорее, два брата: один — первосвященник, который через свою еду может очищать любую пищу, как на Священном Алтаре, а другой, через свои многочисленные грехи, — простой человек из плоти и крови».

Рав Шмельке происходил из знатной семьи, одной из по крайней мере трех семей, которые могут проследить свои корни вплоть до Адама а-Ришона (Шапиро и Марголис— две другие известные семьи), он был потомком многих великих светил, таких как Шла а-Кадош и Шмуэль а-Нави — о котором Рабби Шмельке сказал на смертном одре:

«Время моего ухода пришло. Знайте, во мне есть искра Шмуэля а-Нави – я ношу его имя, я его потомок и прожил 52 года, как и он, но он был «Шмуэлем», а я остаюсь «Шмельке» (и как таковой он, конечно же, был также потомком Кораха, как и его ученик, Рабби Яаков Ицхак а-Леви Горовиц, Хозе из Любина, который, как известно, называл своего знаменитого предшественника «Зейде Корах»).

Некоторые также говорили, что четвертый Любавичский Ребе – Рабби Шмуэль – Маарша, чей день рождения (2 ияра 1834) следует за Йорцайт Рабби Шмельке (1 ияра 1778) – мог быть назван в связи с Рабби Шмельке, который, как известно, также говорил, что содержит искру души Шмуэля а-Нави.

Рабби Шмельке и Рабби Пинхас были чрезвычайно близки. Они основали Йешиву, где Рав Шмельке был Равом в Ричвале, Польша – среди студентов были Рав Исраэль (Магид) из Кожниц, рав Юзпа (известный как «Юзпа праведный») и Рав Леви Ицхак из Бердичева. Но около 1762-1765 годов они наконец решили совершить поездку, чтобы встретиться с Магидом – и в первую очередь благодаря усилиям Рава Зуши из Аниполя и Рава Авраама из Калиска, они стали близкими приверженцами Магида из Межерич. Они оба вошли в узкий круг учеников Маггида, после чего Рав Шмельке стал ведущей хасидской фигурой и распространителем хасидизма в Польше, считая среди своих учеников Магида Кожниц, Хозе из Любина, Рав Моше Лейба из Сасов и Рав Менделя из Риминов.

Подобно Рав Менахему Менделю из Витебска, который возглавлял хасидизм в Белоруссии/Литве на севере, Рав Шмельке нёс факел хасидизма на запад – и, что интересно, у них у обоих Йорцайт 1 Ияра, хотя и с разницей в 10 лет.

Через некоторое время Рав Шмельке становится Равом в Шинове, а затем в 1769 году общины Никольсбурга (бывший дом таких знатных людей, как Тосфот Йом Тов и Рабби Йонатан Эйбешиц) и Франкфурта искали Равов и отправили запросы Рабби Шмельке и Рабби Пинхасу. В конечном итоге Рав Пинхас отправился во Франкфурт, а Рав Шмельке — в Никольсбург, в то время как Рабби Элимелех из Лиженска заменил Рабби Шмельке в качестве Рава в Шинове.

Я всегда находил интересным, даже немного озадачивающим, что и рав Шмельке, и его брат рав Пинхас в конечном итоге покинули регион, где процветал хасидизм, и переехали в районы, где Хаскала была сильнее, а пути хасидизма менее приемлемыми: Франкфурт в Германии и Никольсбург, недалеко от Праги в Моравии (сегодня Микулов).

На самом деле их дети не выросли хасидами, и, похоже, они служили своим общинам различными способами в соответствии с нехасидским истеблишментом. Есть даже многие, кто утверждает, что Хафлаа не имел никакого отношения к хасидизму, и задаются вопросом, имел ли он когда-либо отношения с Магидом, и хотя это смешно, мы видим, что даже подозрение такого рода имеет значение. В его сефорим, в основном по вопросам Нигле, едва ли обсуждается хасидское слово, и впоследствии мы видим, что их дети не имели никакого отношения к хасидизму – их потомки, однако, в конечном итоге вернулись в хасидский мир.

Когда рав Шмельке приехал в Никольсбург, все ученые в округе пришли послушать его драшу. Вначале он начал с цитирования и обсуждения многих светских вопросов и наук, после чего продолжил, произнося подробный талмудический пилпул и слова мусара. Аудитория была, как известно, поражена, и об этом написали многие из присутствующих; те, кто знал его как ученого и баал-мусара, были шокированы его познаниями в светских вопросах.

Впоследствии он объяснил, что «я намеревался говорить слова мусара, чтобы вдохновить и пробудить собравшихся, но я знал, что они не примут этого, поскольку они скажут: «Ему легко говорить слова мусара — он не вовлечен в мирские дела», поэтому сначала мне пришлось доказать, что я вполне осведомлен о мирских делах, и тем не менее, Тора и наши традиции — это суть жизни…»

Рав Шмельке в своей жизни значительно боролся со своими противниками, особенно в Никольсбурге; в какой-то момент он воскликнул: «Владыка Вселенной! Что я сделал, чтобы заслужить такие преследования, когда другие раввины могут спокойно служить тебе?»

И в тот день Элияу а-Нави перестал его навещать, после чего он постился 40 дней за свои претензии, и впоследствии Элияху снова навестил его и сказал: «Поверь мне, сын мой, когда ты начинаешь молиться, все ангелы и серафимы не могут приблизиться к тебе – но так было постановлено на Небесах, и мы не можем подвергать сомнению пути Вс-вышнего».

В 1775 году его противники, согласно некоторым источникам во главе с Моше Мендельсоном, пожаловались правительству в Вене, что Рав Шмельке был необразован и руководил своей общиной крайне непросвещенным образом. Рав Шмельке отправился в Вену, где встретился с королевой и министрами правительства и продемонстрировал невероятные знания немецкого языка и его диалектов, а также наук, и говорят, что его почерк на немецком языке был настолько прекрасен, что он остался в местном музее.

Так случилось, что он уставился в землю, а не на королеву, которая потребовала объяснить, почему он отказывается смотреть на нее, на что он ответил: «Я уставился в землю, потому что именно из земли я взят». Королева и чиновники были настолько впечатлены его знаниями и мудростью, что дали ему полную власть, как раввину всей Моравии, и в качестве такового спросили его, следует ли казнить его врагов. Но рав Шмельке попросил, чтобы их не казнили, а вместо этого изгнали из его общины – поэтому их отправили в Берлин. Ребе из Сохачева, сетовал на это, жалуясь, что если бы Рав Шмельке позволил их убить, Клаль Исраэль был бы спасен от ущерба, который позже причинили эти реформаторы. Три года спустя, во вторник, 1 Ияра 1778 года он скончался в Никольсбурге.

В первый день своего пребывания в должности Равина Никольсбурга, Авраам Требич, уроженец Никольсбурга, сообщает о том, что Рабби Шмульке совершил чудо, вызывая дождь. Рассказывают, что его сильная привязанность к хасидам возмутила многих членов общины, что привело к ожесточенным ссорам, которые были подавлены в результате личного вмешательства Рабби Элимелеха из Лиженска.

Рабби Шмельке основал крупную Йешиву, которая привлекла множество выдающихся студентов. Среди них были такие знаменитости, как Рабби Яаков-Ицхак из Люблина, Менахем Мендель из Риманова, Исроэль Хопштайн, Мордехай Бенет и Моше Лейб из Сасова.

Он много сделал для распространения духа хасидизма в Польше и Галиции. Из-за этого его последнее назначение вызвало ожесточенное сопротивление, но императрица Мария Тереза утвердила его в должности.

О нем рассказывали много историй и чудесных случаев.

Он был автором «Диврей Шмуэль», опубликованной в 1862 году, и «Незир Ашем», опубликованной в 1869 году.

Сипурей Цадиким

Арфа Давида
Когда Рав Шмелке и его брат Рав Пинхас были в Межерич, они сняли комнатку на чердаке, чтобы там их никто не тревожил во время занятий. Однажды, когда на исходе субботы они поздно ночью сидели за книгами, братья услышали странный плач, в котором могли ясно различить мужской и женский голоса. Они посмотрели в окно и на скамейке увидели сидящих и рыдающих слугу и служанку дома, где они остановились. Те рассказали братьям, что уже много лет работают в этом доме, ожидая разрешения на брак, но хозяин никак не хочет дать такого разрешения.
Братья на это сказали, что все, что необходимо, – это соорудить навес для брачной церемонии; тогда само собой они получат и все остальное, в том числе и разрешение хозяина дома. Послали за певцом, который тут же собрал десять человек, открыли Дом Молитвы и соорудили навес для брачной церемонии. Свадьбу справили, как полагается. Равви Шмелке постукивал кусками дерева, а Рав Пинхас – двумя подсвечниками, издававшими красивый звук. Затем на брачную церемонию пришел маггид. За «трапезой царя Давида» он сидел с ними неподвижно, в том состоянии души, которое часто охватывало его. Неожиданно он вскочил и побежал в Дом Молитвы. «Разве вы не слышите арфу Давида?» – воскликнул он.

Новые мелодии
Говорил Рав Моше Тейтельбаум, ученик Хозе из Люблина: «Когда Рав Шмелке молился по субботам и праздничным дням, а особенно на Йом-Кипур, он служил, как первосвященник, таинство становилось явным в музыкальном звучании произносимых им слов, и таким образом возникали новые мелодии, чудеснейшие из чудесных, которые ни он сам, ни какой-либо другой человек никогда прежде не слышали. Рав Шмелке в эти минуты даже не знал о том, что он поет и на какую именно мелодию он поет, ибо целиком прилеплялся к высшему миру».

Заповедь любви
Некий ученик спросил Рав Шмелке: «Нам дана заповедь любить ближнего своего, как самого себя. Но как я могу любить его, если он ко мне плохо относится»?  Рав Шмельке ответил: «Тебе следует понимать эти слова правильно: любить ближнего своего как нечто, что является тобой же. Ибо все души – это одна душа. Каждая душа – это искра, отлетевшая от единой исконной души, которая целиком присутствует во всех душах точно так же, как твоя душа целиком присутствует во всех членах твоего тела. Твоя душа может ошибиться, и тогда совершает ошибку и твоя рука, причиняя тебе страдание. Но будешь ли ты за это бить и хлестать свою руку, считая, что это она не поняла, что от нее требовалось, тем самым увеличивая свою и без того немалую боль? То же самое – и с твоим ближним, который с тобой – одна душа и который плохо к тебе относится, недостаточно хорошо тебя понимая. Если ты накажешь его за это, то причинишь тем самым боль самому себе».
Ученик снова спросил: «Но если я вижу грешника, виновного перед Б-гом, как я могу любить его?» 
«А разве ты не знаешь, – отвечал Рав Шмелке, – что исконная душа произошла из сущности Б-га, так что каждая человеческая душа поэтому – часть Б-га? Разве не проснется в тебе жалость, когда ты увидишь, что одна из священных божественных искр так сильно запуталась в грехах и почти погибла?»

Кольцо
Пришел к Раву Шмелке некий нищий. А в доме у него не оказалось денег, поэтому он отдал нищему кольцо. Жена Рав Шмелке, узнав об этом, стала укорять его за то, что он отдал какому-то случайному прохожему столь дорогую вещь с таким большим и ценным камнем. Тогда Рав Шмелке позвал нищего назад и сказал ему: «Я только что узнал, что кольцо, которое я тебе дал, очень ценное. Так что смотри не продавай его слишком дешево».

Посланцы
Пришел к Рав Шмелке некий человек и стал ему жаловаться, что не в состоянии самостоятельно добыть себе средства к существованию и поэтому вынужден ходить и просить у добрых людей помощи. Он постоянно повторял слова молитвы: «Да не потребуется нам дар плоти и крови». Рав Шмелке ему на это заметил: «Ты должен говорить не «дар», но «дары», ибо Б-г един, но посланцев его – множество. Именно это означают данные слова. Говоря «да не потребуются нам дары», мы подразумеваем только дары людей. Но тогда, когда мы эти дары принимаем, нам следует считать дающих их людей посланцами Б-га».

Богач и бедняк
Говорил Рав Шмелке: «Бедняк дает богачу больше, чем богач бедняку. Так что богач нуждается в бедняке гораздо больше, чем бедняк в богаче».

Будьте святы
Некий человек спросил однажды Рав Шмелке: «Сказано: «Будете святы, ибо свят Я, Господь ваш Б-г. Будет чтить каждый человек мать свою и отца своего». Но как может человек, этот комок глины, это обиталище гнуснейших вожделений, обрести качество, присущее самому Б-гу? И какова связь между призывом к сверхчеловеческому и заповедью чтить отца и мать, которая является человеческим законом для смертных людей?» 
Рав ответил: «Согласно учению наших мудрецов в сотворении ребенка участвуют трое: Б-г, отец и мать. Участие Б-га – это все святое. Другие части человека тоже могут быть освящены насколько это возможно. Именно это и подразумевает заповедь. Вы святы и будете святы. Таким образом, вам следует избегать в себе того наследия отца и матери, которое противостоит святости. Вы не должны уступать ему, но вам следует обуздать его и сделать покорным святости».

Приготовление

Один ученик Рав Шмелке просил научить его, как приготовить свою душу для служения Б-гу. Цадик сказал ему отправиться к Раву Аврааму Хаиму, который в то время содержал постоялый двор. Ученик исполнил повеление наставника и несколько недель жил на постоялом дворе Авраама, однако не смог увидеть во владельце и намека на святость, поскольку тот от утренней молитвы и до самой ночи только и занимался что хлопотами по хозяйству. Наконец ученик спросил Авраама, на что у него уходит целый день. «Главная моя забота, – ответил рав Авраам, – все вымыть и вычистить, чтобы на столах не оставалось ни крошки хлеба, а горшки и кастрюли блестели». Когда ученик возвратился домой и рассказал обо всем учителю, Рав Шмелке сказал: «Теперь ты знаешь ответ на свой вопрос».

Испытание
Спросили Рав Шмелке: «Почему столь возвеличено жертвоприношение Ицхака? Ведь к тому времени праотец Авраам уже достиг высокой степени святости, так что неудивительно, что он сразу выполнил то, что Б-г повелел ему».
Рав Шмелке ответил: «В час испытания у человека отнимаются все степени и вся святость. Нагим от всего, чего достиг, предстает он перед Тем, кто испытует его».

Я бы не умирал
Рав Шмелке как-то сказал: «Если бы у меня был выбор, я бы не умирал. Ибо в загробном мире нет Дней Благоговения. А как быть душе человеческой без этих Судных Дней?» 

Наше поколение
Как-то спросили Рав Шмелке: «Некоторые полагают, что трудно поверить в то, что Машиах может вдруг появиться в этом поколении в обычный день. Как может наше поколение удостоиться того, чего не смогли удостоиться таннаим и амораим, «поколения знания» и поколения, бывшие сразу после них?» 
Цадик ответил: «Многие годы войско царя осаждало хорошо укрепленный город. Множество различных полков под командованием способных полководцев снова и снова штурмовали его башни со всей силой, на какую только были способны, пока наконец не смогли взять город. Затем в город призвали целую армию простых рабочих и повелели им разобрать завалы и развалины и построить в городе новый дворец для победоносного царя. Таково наше поколение».

Судьба воров
О словах Раши «Тот, чье ухо слышало слова «Не укради», произнесенные на Горе Синай, и кто потом идет и крадет, ухо того человека будет пронзено», Рав Шмелке говорил: «До того, как Б-г произнес эту заповедь с Горы Синай, каждый человек сам заботился о своей собственности и следил за тем, чтобы ее у него не украли. И поскольку воры знали об этом, они и не пытались воровать. Но после того, как Господь произнес: «Не укради», – и люди почувствовали, что их имущество за них охраняет Бо-г, воровство стало процветать».

Братья
Рав Шмелке из Никольсбурга как-то пригласил к себе в гости своего брата Рав Пинхаса из Франкфурта. Рав Шмелке ел всегда очень скромно, а в старости стал вкушать совсем мало пищи, запивая ее небольшим количеством воды. Когда Рав Пинхас, не видевший брата многие годы, заметил это, он сказал: «Вот у отца и матери два сына. Один ест и глотает, подобно дикому зверю, а другой – словно ангел Б-жий: он не нуждается ни в пище, ни в питье, но довольствуется одним сиянием божественной славы». Равви Шмелке в ответ произнес: «Вот у отца и матери два сына. Один – словно первосвященник, а другой – словно простой отец семейства. Первосвященник ест, и еда его – это часть жертвы, которую приносит Б-гу простой отец семейства».

Поездка по Дунаю
В императорском дворце вынашивались планы гонения на Израиль. Поэтому Рав Шмелке и его ученик Моше Лейб из Сасова отправились в Вену, чтобы расстроить эти замыслы. Стоял мороз, и по Дунаю плавали льдины. Цадиким плыли в утлой лодчонке, вмещавшей не более двух человек. И вот Рав Шмелке запел песню, какую пел Моше после перехода через Красное море, и Моше Лейб тоже подхватил ее, вторя своим низким басом. Так плыли они в тесной лодке, и льдины не трогали их. В Вене люди столпились на берегу и удивлялись, глядя на путешественников, новость о которых вскоре достигла и императорского дворца. В тот же день Рав Шмелке был принят императрицей, которая вняла всем его просьбам.

Амен
Когда Рав Шмелке почувствовал, что скоро умрет, он сказал своим хасидим: «До сих пор я не хотел вам этого говорить, но теперь скажу, ибо пришло время. Вам известно, что я всегда усердно молился и произносил благословение перед трапезой там, где был кто-либо, кто мог сказать «Амен». Ибо каждое благословение рождает ангела и этот ангел неполноценен, покуда кто-нибудь не скажет «Амен». Но однажды, путешествуя, я произносил благословение в уединенном месте, где не было никого, кто мог бы произнести «Амен». Я уже начал чувствовать сильное беспокойство по этому поводу, как вдруг около меня возникли двое. Когда я произносил слова благословения, то все дивился росту и стати незнакомцев, а когда я закончил, они с неизъяснимой сладостью сказали: «Амен». Когда же я попытался разглядеть их поближе, облако обволокло их и они исчезли».

Душа Шмуэля а-Нави
Во второй день месяца Ияр в 5538 году Рав Шмелке собрал своих учеников. Он торжественно сидел в своем большом кресле, лицо его сияло, а глаза, как и всегда, были ясными и чистыми. Рав Шмелке произнес: «Вам следует знать, что сегодня – день моей кончины». Ученики стали плакать, но Рав сказал, чтобы они прекратили, и продолжал: «Вам следует также знать, что во мне обитает душа пророка Шмуэля. Тому есть три признака: мое имя Шмуэль; я – левит, и он тоже был левитом; моя жизнь продолжалась 52 года, как и его жизнь. Но люди называли его Шмуэлем, а меня – Шмелке, и поэтому я так и останусь в их памяти как Шмелке». Затем он сказал своим рыдавшим ученикам, чтобы они оставили его одного. Когда они вышли, Рав Шмелке прислонился к спинке кресла и скончался.

Пусть Зхут Цадика хранит Ам Исраэль!

(https://dailyzohar.com/tzadikim/352-Rabbi-Shmuel-Shmelke-HaLevi-Horowitz-of-Nikolsburg; http://asimplejew.blogspot.com/2007/04/guest-posting-from-chabakuk-elisha.html#links)